Пошлые рассказы

На пляже

Часть 1

Джон растянулся на пляже, наслаждаясь теплыми лучами солнца. Он лежал на широком полотенце под большим пляжным зонтом. На нем была футболка и банный костюм, и ничего больше. Рядом лежало другое полотенце, сейчас незанятое. Но его внимание было занято совсем другим. Гораздо более интересным зрелищем была девушка, лежащая неподалеку на пляже. Она лежала на животе, с отрытым верхом, а Джон наслаждался зрелищем боковой части ее груди. Ее мягкие изгибы поблескивали очень эротично. Он наблюдал, а девушка чуть двигалась вперед-назад. Вслед за этими движениями перекатывалась и ее грудь, дразня его чуть не выглядывающем сосочком. Он почувствовал, как в штанах начинает вставать, и поджал ноги, чтоб это скрыть. Созерцая это зрелище, он поймал боковым зрением очень “горячую” женщину. Повернул лицо в ее сторону. Эта была блондинка далеко за тридцать, с волосами чуть ниже плеч. Как и Джон, она была одета в футболку, которая, правда, обтягивала ее мягкую полную грудь. Ниже были шорты цвета хаки, еле скрывающие бедра, но открывающие любопытному взору очаровательные длинные ноги, покрытые мягким загаром. Все это скрывало ее купальный костюм, хотя вблизи любой бы мог заметить проступающие края ее верха обтягивающего грудь, и края трусиков, обтягивающих ее упругую попку. Она шла прямо к Джону, ловя его взгляд своими серыми глазами по мере приближения. Блеснула улыбкой, Джон ответил тем же. Вскоре она встала перед ним, смотря сверху.

— Привет, мам, — сказал Джон.

— Привет, милый, — ответила мама.

Она села на второе полотенце, довольная, что скрылась от палящего солнца. Все еще улыбаясь, она наклонилась поцеловать сына в щечку.

— Как школа?

— Нормально, — ответил он, вниманием в другом месте.

Оно все еще было сфокусировано на топлес девушке, а именно на ее заднице. Эрекция продолжала расти.

— Только нормально?

Джон не ответил, весь поглощенный девичьей попкой.

— Малыш?

Он посмотрел на мать, и вдруг смутился своей довольно солидной эрекции. Она была скрыта согнутыми ногами, но ему все равно было совестно. Он покраснел.

— Ну.. да. Просто нормально. — Его покрасневшее лицо не осталось незамеченным.

— О, да ты красный. С тобой все хорошо?

Мягко прикоснулась к его щеке тыльной стороной руки. Джон кивнул, чувствуя себя странно от того, что его мама касается его в то время, когда у него стоит. Он убрал ее руку.

— Да, со мной все хорошо. Просто жарко.

Мама согласилась, удовлетворенная ответом, и растянулась на полотенце.

— Мммм, — промурчала она, закрыв глаза.

Джон взглянул на нее. Ее руки были скрещены позади головы, от этого футболка чуть приоткрыла живот. Ее трусики почти выступали из шорт. Это кое о чем напомнило Джону.

— Эй, я принес лосьон, что ты просила.

Она открыла глаза и посмотрела на него. Обычно ее муж натирал ее лосьоном при походах на пляж. Она знала, насколько неуютно будет ее сыну делать это вместо него. Но он недавно исчерпала запас и попросила сына прихватить его по пути сюда.

— Замечательно, только... — Она приостановилась, неуверенная что он не будет возражать.

— Только что?

— Ты не мог бы натереть им мою спину? Ты же знаешь, как быстро я обгораю, а я собираюсь хорошо позагорать и немножко поплавать.

Джон согласился. На самом деле он хотел еще посмотреть на ту девушку. Но едва ли мог отказать маме в этом маленькой просьбе, учитывая их хорошие отношения.

— Да, конечно.

Мама усмехнулась. Пока Джон вытаскивал лосьон, она села и скрестила руки спереди, на уровне груди, чтобы ухватиться за края футболки снизу. Медленно она поднимала ее вверх, а Джон повернулся с лосьоном в ожидании. Ее пупок явился взору, когда она прогнулась, чтобы совсем ее снять. Потом явилась грудь. Она была скрыта маленьким топиком бикини, который не мог скрыть ее немаленькие груди. Они еще не совсем выпадали, но всего лишь еще. Она сняла футболку, и улеглась на живот, голову на руки. Она повернулась взглянуть на своего сына.

— Я готова.

Сутулясь, чтобы скрыть свою неопадающее возбуждение, Джон пододвинулся к матери и сел на колени позади. Он выжал немножко на верх спины, и положил ладони на плечи. Нежно начал втирать его в коричневую кожу. Он все тер и тер руками вокруг, над ремешком топика. Пальцы слегка соскальзывали вниз по бокам, чуть ниже подмышек. Джон совсем не стеснялся это делать, ибо не видел ничего такого в этом. Он был уже слишком взрослым для таких мыслей. А его мама просто наслаждалась ощущением. Закончив с верхом, Джон выдавил немножко лосьона на низ спины. Он прижал руки к изгибу талии, втирая и массируя ее. Когда он провел по низу спины, сквозь ее губы послышался тихий стон, но Джон этого не услышал. Он просто продолжил втирать лосьон в спину. Она не собиралась издавать этот звук от его прикосновений. Ее саму это слегка удивило, особенно из-за странного сексуального ощущения, которое появилось меж ее ног. Поэтому, хотя ситуация слегка обеспокоила ее, ощущение же вовсе нет, и она решила просто расслабиться и забыть от этом. Но Джон так просто не позволил этому забыться. Он продолжал невинно массировать низ спины, а мама так и оставалась слегка возбужденной. Нет, все более возбуждалась, когда ее сын провел руками вверх по спине. Его пальцы достигли ремешка топика и медленно сползли по сторонам вниз. Повинуясь некой странной силе, она провела его руку еще ниже вниз, так что кончики его пальцев коснулись стороны ее груди.

— Я очень быстро здесь сгораю, — маленькая ложь.

Джон безучастно кивнул. Он спокойно позволил пальцами обоих рук сползти вниз на стороны ее грудей. Мамино дыхание слегка сбилось, когда он начал массировать ее груди пальцами вверх-вниз. Она заметила, что один палец трется прямо на сосочке. Потом, к сожалению, пальцы уползли вниз по спине. Она не сомневалась в том, что вряд ли когда чувствовала себя так хорошо, как сейчас, поэтому она решила выжать их этого все, что возможно. Мысль о том, что это ее сын, была задвинута куда-то далеко. Это было хорошо, и она хотела еще. Она почувствовала, что его руки не собираются спускаться ниже, поэтому сказала:

— Милый. Ниже, пожалуйста, тоже.

— Хорошо, мам.

Он добавил лосьона на низ спины и продолжил растирать. Его руки спустились вниз до пояса шорт, скользя взад-вперед по ее коже. Шорты сидели очень низко, так что руки касались кожи прямо над ее попкой. Он ничего не чувствовал по этому поводу, а его мама очень даже чувствовала. Все, что она могла себе позволить, это задушить стон, который бы он обязательно услышал. Она закрыла рот рукой, но жар между ее ногами не унять так просто. Стон пробился из тела, заглушенный рукой, а сын все еще касался ее. Контролируя дыхание, она мягко сказала Джону.

— По бокам тоже.

Бока покалывали в ожидании, когда же руки доберутся до них. Когда она почувствовала пальцы сына, поглаживающие и ласкающие ее бока чуть выше ее бедер, она громко простонала.

— Мам? Я сделал больно?

Спустя несколько мгновений, она решила:

— Да, милый. Я ударилась этим местом утром. Просто будь нежней.

Она вдавила бедра в песок, ерзая киской в полном экстазе. Пальцы ее сына продолжали массировать ее бока, сводя ее с ума от удовольствия. Балансируя на грани сексуального проявления своих чувств, она слега повернулась, схватила одну из его рук и потянула ее на свою грудь, понуждая ее обхватить ее... затем протиснуть ее по ней и соску. На миг, она осознала, что делает, и она протащила руку дальше до лица. Она поцеловала ее, пытаясь скрыть этим эротический подтекст движения, как будто это получилось случайно, пока она тащила руку к лицу. Не доверяя своему голосу, она позволила Джону самому сделать вывод об этом, устраиваясь на песке перед ним. Джон хорошо почувствовал, чего касался, но, так как мама по этому поводу ничего не сделала, просто выкинул это из головы. Однако он заметил ее движения. Ее шорты, уже слишком короткие, задрались наверх от движений, и Джон видел ее бедра во всей красе прямо до попки, пока она двигалась взад-вперед. Трусики бикини тоже хорошо стали видны, и Джон мог представить себе ее без шорт, виляющей перед ним своей красивой попкой. Джон призадумался, потом наморщился. Он же думает о своей матери. Немножко нервно он вернулся на своей полотенце и продолжил пялиться на топлес девушку. Странные мысли о матери еще всплывали, но ушли вглубь, хотя эрекция стала еще больше. Его мать, наоборот, была возбуждена до предела. Она фантазировала о сыне, киска был мокрая и горячая. Она сильней вдавливала бедра в песок, представляя как его молодой твердый член елозит по ее попке, в ее попке, в киске, трахает ее долго и безостановочно прямо здесь. Она представляла, как его длинный твердый член погружается в ее горячую мокрую киску, трамбует попку, пока все ее тело не взорвется. Смазка вытекала из ее тела, впитываясь в уже пропитанные насквозь шорты. Она прилагала все усилия, чтобы не закричать в удовольствии от сотрясающего все ее тело оргазма. Сын же был слишком озабочен своими фантазиями, чтобы это заметить.

— Малыш, — сипло вздохнула его мама, глядя на него.

— Ммм?

— Я пойду поплаваю.

Ей требовалось смыть с себя все улики. Она надеялась сделать это в воде, где никто не увидит.

— Ммм.

Она ушла, а Джон отметил, что ушла в шортах. Эта мысль быстро вытиснилась более захватывающей, еще и потому, что он мог спокойно подрачивать член, пока мамы нет рядом.

Часть 2

Растянувшись на спине, он снова уставился на топлес девушку. Приподнявшись на локтях, она рылась в своей пляжной сумке. К сожалению, угол зрения был таков, что груди были не видны. Он лениво поглаживал член сквозь штаны, ожидая, когда представится случай увидеть больше. Его ноги все еще были полусогнуты, и это скрывало неизбежную эрекцию. Через пару минут его терпение было вознаграждено. Молодая девушка закрыла сумку и отложила ее, приподнявшись чуть-чуть при этом. Ее мягкие груди и замечательные соски стали видны во всей красе, чуть обвисая, почти до полотенца. Джон почувствовал, как ухнуло в животе и напряглось ниже. Он не стал тратить время и начал энергично мастурбировать сквозь ткань штанов.

Хотя пляж был и нелюдный, Джон был настороже, двигая только кистью, чтобы не привлекать внимания. Он двигал пальцами по всей длине слегка возбужденного члена, открыто уставившись на голые сисечки. Они покачивались, пока она отодвигала сумку, но оставались все время на виду. Джон ахнул, возбуждение все нарастало. Он представлял как ласкает их, нет, как посасывает их. Он часто такое воображал, и теперь его член твердо встал и пульсировал.

К разочарованию Джона, девушка снова улеглась, соски скрылись под ней. Он вздохнул, но затем она чуть сместилась вперед, пытаясь что-то достать, но что? Джон не знал, но это было неважно. Важно было, что когда она двинулись вперед, трусики ее купальника не двинулись следом, а вот попка да, слегка выглянув из них. Член сразу на это отреагировал. Щелка ее попки была видна не так хорошо, как холмы ее грудей, прижатых телом. Он был так возбужден, что рот слегка приоткрылся, челюсть отвисла. Кожа на ее плавно изгибающейся попке была гораздо светлее, чем темная поверхность спины. Но это не надолго, подумал Джон, так как она не попыталась ее прикрыть. Напротив, она потянулась еще дальше, отчего трусики еще больше сползли вниз.

Джон сжимал член, закрыв глаза от удовольствия. Он снова их открыл, боясь потерять вид таких больших мягких грудей и дразнящей щелки ее попки. Он подумывал подойти к ней и намазать ее лосьоном. Вниз по спине, до попки, провести по ней и бедрам, а пальцем по щелке вниз. Он увеличил скорость, пока думал об этом пальце, ползущем вниз между ее бедер. Он представлял себе ее вздохи, когда бы он стал ласкать ее пальцем, прямо на пляже, у всех на виду. Он дошел до кульминации, почти до черты, за которой бы уже просто кончил прямо тут не сходя с места.

Потом он увидел, что мама возвращается.

Ругаясь мысленно, что она выбрала этот момент, он быстро переместил руки на живот и попытался выглядеть невинным. При этом он тяжело дышал, а мысли о грудях и заднице не уходили из головы. Он пытался прогнать их, но заметил, что все еще пытается туда посмотреть, чтобы освежить картинку. Не найдя ничего лучше, он сфокусировался на маме, и занялся самовнушением, чтобы снять свое возбуждение.

Освежившись водой, она все же была слишком возбуждена, а ее соски заметно выпирали сквозь купальник. Белые шорты хаки стали почти прозрачны, позволяя рассмотреть в деталях ее трусики. Она медленно приближалась к Джону, при этом ее бедра (и груди) покачивались от ходьбы по мягкому песку. Вода смыла все следы ее возбуждения, и, как она надеялась, грязные мысли, которые их вызвали. В конце концов, это ее сын, и она не собирается пасть настолько низко.

Пока она приближалась, Джон скользил взглядом по ее телу вверх и вниз. Он все еще тяжело дышал от почти подступившего оргазма, а член все еще пульсировал, и мысль о том, что он смотрит на свою мать, вовсе не помогала. Если быть честным, она была очень сексуальна, а сейчас пожалуй самым сексуальным объектом, который основательно поддерживал его возбуждение. Взгляд остановился на ее грудях, следя как они колышутся из стороны в сторону, сфокусировавшись на ее напряженных сосках. Возбуждение не только не падало, а стало еще больше увеличиваться. Совершенно смущенный, он уставился в песок, отчаянно желая, чтоб все успокоилось.

Мама плюхнулась на полотенце, бездыханная от энергичного плавания, и, подумал Джон, слишком близко, чтобы ему было комфортно.

— Привет, милый. — Она улыбнулась ему, он слабо улыбнулся в ответ. Смущенный взгляд. — Все еще здесь? Ты же обычно очень быстро загораешь.

Джон пожал плечами.

— Сейчас этого не чувствую.

Эрекция продолжала пульсировать в сжатых коленках. Он очень надеялся, что ноги скрывают это. Краем глаза он заметил, что девушка слегка виляет попкой. Просто не в силах сопротивляться, он быстро взглянул в ту сторону, и был поражен тем, что трусики сползли еще дальше вниз. Поясок был спущен на середину ягодичек, чуть сжимая их, но не мешая плавным изгибам.

В то время его мама думала, остаться ли ей в тени, или вылезти на солнце. Возможно, шанса вернуться на пляж больше не представиться, так что лучше позагорать сейчас. Она встала, взглянула на Джона. Джон взглянул в ответ и улыбнулся.

— Я собираюсь позагорать, — сказала она.

Он кивнул, и затем вдруг широко распахнул глаза. Она начала двигаться к нему. Встала на руки и коленки и поползла в нему, протянула руку по направлению к его паху и стоящему члену, и дальше к пляжной сумке. Ее груди покачивались прямо над его грудью, почти касаясь его. О боже, думал он, как они хороши. Учитывая его возбуждение, он мог только наслаждаться видом. Ей было почти сорок, но грудь была изумительная. Он долго рассматривал ее, пока она вытаскивала полотенце из сумки, а когда она завершила это, испытал нечто большее, чем просто легкое разочарование. Его сознание подчинялось возбуждению, и это вызывало чувство отвращения к себе.

Только когда он оторвал взгляд от этих грудей, он заметил тень, нависшую над ним. Посмотрев вверх, он удивленно осознал, что это та самая девушка, о которой он все это время думал. Она прикрывала руками свою обнаженную грудь. Трусики уже были натянуты на попку. Она стояла, слегка сместив вес на одну ногу, чуть нервно улыбаясь.

Джон посмотрел на маму, которая тоже заметила девушку. Она тоже стояла, только чуть наклонившись к нему и девушке. Большие пальцы были засунуты за пояс шорт, полусняв их. Резинка ее трусиков стала хорошо видна. Девушка тоже посмотрела на нее, и заговорила.

— Привет. — Джон посмотрел на девушку. Голосок был сексуальный, как и тело. — Ммм... Вы не могли бы сделать мне одолжение?

— Что именно? — Мама вежливо улыбнулась.

— Просто я совсем забыла взять лосьон. Я заметила, что у вас он есть и подумала, что может быть вы его одолжите?

Она посмотрела на Джона. Джона посмотрел на мать, позволяя решать ей, все еще не веря, что она к ним подошла. Она кивнула.

— Конечно. Без проблем. Вот.

Вытащив пальцы из шорт, она оставила их чуть приспущенными, наклонилась поднять лосьон и передать его девушке. Девушка стеснительно улыбнулась.

— Вообще-то, я очень надеялась, что вы меня им натрете.

На этот раз вопрос был направлен именно матери Джона. Определенно девушка бы не попросила об этом незнакомого молодого человека. Его мать взглянула на место на песке, где она намеревалась лечь позагорать, потом на девушку, и пожала плечами.

— Конечно, милая. Ложись.

Девушка просияла.

Спасибо! Я только пришла. И меня зовут Сэм.

В полном неверии Джон смотрел, как Сэм и его мама шли к расстеленному полотенцу. Она все еще закрывала груди, а ее попка двигалась очень дразняще при походке. Мамина тоже, впрочем. Бедра покачивались. Шорты приспущены на пару дюймов ниже резинки трусиков. Джон почувствовал как возбуждение нарастает в ожидании того, что он сейчас увидит. Это было неправильно, но ему было все равно.

Сэм улеглась на полотенце, на живот, полусогнутые руки по бокам. Она лежала чуть под углом к нему, так что округлая грудь была вполне видна. Она округлилась под давлением тела. Глазами проследил ниже до бедер, по трусиками, которые скрывали лишь половину попки, и по ее длинным загорелым ногам. Мама уселась на колени с другой стороны, чуть повернувшись лицом к Джону. Она выдавила немного лосьона на руки и положила их между лопаток Сэм. Джон заметил, как Сэм слегка вздрогнула, наверное потому, что лосьон был прохладным.

А затем мама начала растирать Сэм. Она энергично растирала обеими руками, втирая лосьон в спину девушки. Джон сразу же начал тереть член сквозь шорты. Если бы мама подняла глаза, она могла заметить, чем он занимается, но она была слишком поглощена своим занятием. Руки растирали плечи Сэм, чуть сжимая их, отчего Сэм закрыла глаза. Ей нравилось? Эта мысль вызвала бурный приток крови к члену.

Мама выжала еще немножко лосьона на руки и начала растирать середину и низ спины. Ее скользкие руки смещались вниз до трусиков, оглаживали талию и возвращались по бокам, слегка приостановившись перед ее грудями. Его мама что-то спросила у девушки, и продолжила скользить руками вверх по бокам. Когда она коснулась грудей, Джон чуть не кончил прямо в штаны. Его мама трогала груди девушки. И не только касалась, но и массировала их. Ее руки двигались маленькими круговыми движениями по грудям Сэм, чуть нажимая. Но это быстро закончилось. Джон понимал краем сознание, что это было абсолютно невинно для мамы, но выглядело очень сексуально.

После следующего вопроса, адресованного Сэм, мама добавила лосьона и начала растирать икры. Она быстро переместилась на бедра, растирая все основательно. Она скользнула руками назад по бедрам и вниз по бокам. После очередного молчаливого согласия его мать скользнула руками между ее ног. А затем руки пошли вверх, очень высоко, Джон просунул руку в штаны и начал ожесточенно дрочить, ткань штанов больше не притупляла ощущения. Он смотрел, как его мама втирает лосьон во внутренние части бедер девушки, и затем скользят по половинкам попки. Он смотрел, как длинные мамины пальцы ласкают бедра Сэм, те пальцы, которые так невинно касались его уже уйму раз. Касались его руки, ноги, любой части тела. Он смотрел, как эти пальцы массируют попку девушки и онанировал все быстрей, приближаясь к оргазму. Кончики маминых пальцев скользнули глубоко под трусики, поднялись по сторонам, снова по грудям, и по рукам. Сэм посмотрела назад чуть вопросительно, на что его мама улыбнулась и что-то сказала. Определенно удовлетворенная ответом, Сэм перевернулась на спину, ладошками охватывая груди и прикрывая соски.

Мама встала на колени над Сэм, и уселась ей на бедра. Она как бы оседлала Сэм. Ее шорты натянулись и чуть сползли вниз, когда она наклонилась вперед, что позволило увидеть еще большую часть ее трусиков и намек на верх попки. Джон заметил, что пялится на эту попку. Он видел свою маму в бикини много раз, даже в стрингах разок — и никогда до этого он не понимал, насколько она обольстительна.

Его мама выдавила немножко лосьона прямо на живот девушки и снова начала растирать. Сэм покраснела, смущаясь или возбуждаясь, но Джон был уверен, что его мама ничего такого не чувствует. Она просто любила помогать людям насколько возможно. Эта мысль быстро уступила место фантазиям о том, как его мама вот так же втирает лосьон в него. Он думал о том, как она будет касаться, так же как сейчас касается живота Сэм. Он дрочил все быстрей, не отрывая взгляда от маминой попки, скользких бедер девушки и почти полностью обнаженных грудей.

Руки мамы двигались меж этих грудей вверх, потом вниз между ними и по бокам. Она растирала лосьон вверх и вниз, массируя бока Сэм. Джон тихонько простонал, думая, как мама касается так его груди и боков. Он вдруг представил, как мама падает на Сэм и целует ее взасос, груди трутся друг о друга. Он воображал, как Сэм схватит мамины трусики и шорты и стащит их вниз, сжимая и лаская ее голую задницу. Мама бы чуть сдвинула кусочек ткани, прикрывающий одну из грудей и позволила Сэм поцеловать сосочек и пососать его. Сэм бы голодно поглотила его, обхватила ногами его маму и прогнулась вверх, позволяя трусикам сползти вниз чтобы эти две женщины могли потереться кисками, постанывая и жаждя оргазма. Мама бы сжала груди Сэм, в то время как Сэм тщательно сосала ее грудь, крича в экстазе, вокруг собирается толпа народу. Не смотря на это, они продолжают тискать друг друга и ласкать грудь, слишком поглощенные (эмоционально и физически), чтобы остановиться.

Он воображал это, пока не почувствовал, что возбужден так, как никогда в жизни. Наконец, когда он уже подумал, что сейчас потеряет сознание, огромная волна удовольствия начала исходить от члена. Она пошла по всему телу, и он начал извергать сперму. Он все кончал и кончал, дергая бедрами и выжимая сперму из члена, все еще смотря, как его мама касается Сэм. Ему не хватало воздуха, он был совершенно истощен. И потом снова начал, когда мама обняла груди девушки. Она сказала что-то, предположительно комплимент, и чуть потерла грудь Сэм. Сэм покраснела до ярко-красного цвета, но убрала руки, прикрывающие ее соски, позволяя его матери благодарно их помассировать. Она чуть подольше с ними поигралась, к вящему удовольствию девушки. Потом встала и поговорила с ней с минуту. Она была совершенно невинна в действиях, как очень скоро стало ясно Сэм. Просто она всегда была близка с любой женщиной.

К тому времени, когда она подобрала лосьон и повернулась, Джон уже был в воде.

Часть 3

Часом позже. Джон все еще был в океане. Он лежал на спине, покачиваясь на волнах, глаза закрыты, купаясь в солнечных лучах. Волны, медленно набегающие от берега, действовали успокаивающе. Большую часть последнего часа он провел, таким образом, весь в мыслях о том, что произошло. Он решил, что ничего такого. Да, он онанировал, глядя на свою мать. Но он убеждал себя, что по большей части возбуждение было из-за девушки, Сэм, чем из-за кого-то другого. То, что это его мама касалась ее, не важно. Важно то, что ее касалась другая женщина, и ее это определенно возбуждало.

Вдруг неожиданное давление на плечи утащило его под воду. Соленая вода попала в рот и в нос, но он быстро ее выплюнул. Он выскочил на поверхность, стоя по пояс в воде, задыхаясь. Удивленно увидел рядом свою мать. Она хихикала, ее груди и все тело сотрясались от смеха, хотя они были не мокрые, так что соски не проступали так сильно, как прежде.

— Мне очень жаль, отметила она между всхлипами смеха, и было очевидно, что вовсе ей не жаль.

Улыбаясь и почесывая голову, Джон вдруг быстро покрыл расстояние между ними. Смех матери быстро перешел в крик, когда он схватил ее за руки и толкнул. Она падала назад, а Джон плыл вперед, и гораздо быстрее, чем она падала, поэтому его тело прижалось к ней. Он почувствовал прикосновение ее груди к своей, ее бедра напротив своих. Она погрузилась в воду и он следом, прижимая ее руками и плечами, хохоча при этом. Затем он вытащил ее обратно на поверхность.

Находясь под водой у его матери, было достаточно времени, чтобы возбудиться. Она почувствовала мягкую шерстку груди своего сына в соприкосновении со своей, чувствовала, как их бедра соприкоснулись. Она моментально возбудилась, даже еще больше, чем прежде. Опять желание победило разум. Она хотела это почувствовать, нет... она в этом нуждалась. Она поплыла к Джону, с намерением получить еще, все еще надеясь, что он не понимает, что происходит. Если понимает, то их жизнь изменится навсегда. К этому она не была готова. Но еще меньше она была готова к тому желанию по отношению к сыну, которое так резко накатило. Все последствия ее действий померкли перед этим всепоглощающим желанием.

Джон очень удивился, когда почувствовал, что мамины руки обнимают его торс под водой. Теперь они были глубже, вода была по грудь, и мама оторвала ноги от дна, чтобы быть поближе к поверхности. Ее руки скользнули по бокам сына, руки за спиной. Груди крепко вжались в его тело, ползя по нему вверх, пока не остановились на уровне груди. Они оба стояли, большей частью под водой, она, обнимая его. Джон попытался освободиться, играя, но его мать вовсе не играла. Она потянулась назад, пытаясь оторвать ноги сына от дна. Ее груди затрепетали, ощущая как они вжаты в него. Чувствуя, что он не собирается падать, она обвила одну ногу вокруг его ноги и потянула. Ее киска вжалась в его бедро. Она не хотела двигаться, но понимала, что должна продолжать, чтобы это выглядело игрой. Она плотней, охватила его ногу и потянула, что было сил. Она была достаточно сильной, так что это сработало. Джон потерял равновесие и упал прямо на нее. Они погрузились под воду, сплетясь телами. В попытке освободиться, Джон надавил на одну из ее грудей. Он не понял, что сделал, зато она простонала под водой, испуская пузырьки удовольствия сквозь полуоткрытые губы.

Они одновременно всплыли, оба улыбаясь. Джон — потому что радовался игре, она — потому что ощущала возможности, витающие в воздухе. Что дальше? Она решила продолжать с тем, что уже работает.

— Ок, милый, — вздохнула она, лицо пылает. — Теперь давай играть честно. Попытаемся столкнуть другого с ног, два из трех побеждает. Ок?

Она стояла, ее грудь со стекающими капельками была над поверхностью воды. Она ожидала ответа от сына. Всегда готовый к играм, Джон согласился. Она показала, что он ходит первым, он начал кружить вокруг. Когда он был между ней и пляжем, вода была всего по пояс. С другой стороны — по шейку. Он решил атаковать с мели. Он ринулся к ней, но она была готова. Или она так думала. Мощность атаки была слишком большой. Он бежал к ней слишком быстро для того, кто находится по пояс в воде, и быстро обхватил ее. Она всхлипнула от удовольствия, когда его руки обняли ее и сомкнулись сзади. Она почувствовала, как его член коснулся ее бедра. Она повернула лицо к нему, убирая воду с его лица.

— Да, это было сильно! — согласилась мама.

Он только пожал плечами и приготовился к ее атаке. Он не понимал, что она все более возбуждается и начинает терять контроль. Теперь она двинулась к нему с глубины по грудь. Она нежно коснулась его груди руками. Он подумал, что она ищет слабое место, или пытается создать слабину своим нежным прикосновением, поэтому стоял настороже. На самом деле, она просто наслаждалась ощущением его груди. "Боже, — думала она, — как это хорошо". Его грудь была твердая, и она тихонько ее поглаживала. Она приблизилась еще чуть-чуть, теперь ее руки ласкали его бока. Его рот приоткрылся от удивления, и она поцеловала его в нижнюю губу, их тела почти соприкоснулись. А затем она вдруг пихнула его, и он потерял равновесие. Она не могла поверить в то, что только что сделала, и очень надеялась, что Джон подумает, что это часть игры. Он нахмурился.

— Это нечестно, мам.

Она лишь рассмеялась, глубоким смехом, идущим из глубины ее груди. Эротическим смехом. Опять настала очередь Джона. Если она упадет, игра закончится. Она очень не хотела ее заканчивать и продолжать все это как можно дольше. Переместилась на более мелкое место, где было по пояс. Ее сын мгновенно оказался возле нее, пытаясь надавать на плечи. На этот раз она была готова, и толкнула в ответ, макнув его в воду. Одна из его рук соскользнула по ее груди, а палец зацепился за ремешок бюстика. Топик сильно ушел вниз вслед за пальцем, пока он не выскользнул. Она посмотрела вниз. Топик опять поднялся вверх, но слишком в стороне. Один сосок оказался полностью на виду. Джон, будучи слегка оттолкнутым, это тоже заметил. Он слишком удивился, чтобы что-то сказать, хотя подумал, что мама сама заметит. Он снова приблизился, на сей раз пытаясь применить другую тактику. Он нырнул под воду и поплыл к ней. Там он разглядел ее ноги и трусики. Так же часть живота. Джон заплыл за нее, обхватил ее сзади и потянул. Руки соскользнули с ее ног и он попробовал снова, но произошло тоже самое. В третий раз, вместо того, он обхватил ее чуть выше. Он стиснул ее бедра и попытался спихнуть ее. Одна рука соскользнула на ее попку, сильно сжала ее в попытке утащить, и вернулась опять на бедро. В конце концов, он всплыл на поверхность.

У его матери голова кружилась от удовольствия. Ее сын стискивал ее бедра, и даже задницу. А теперь, когда он всплыл, она была уверена, что он видит ее сосок. Но она не сделала ни единого движения для того, чтобы это исправить. Она была слишком возбуждена. И усмехалась.

— Думаю дать тебе еще одну попытку, — дразнила она.

Джон наблюдал, как капельки воды капают с ее сосочка в океан. Может ей сказать? Он почесал голову и атаковал снова. Его мама знала, что в этом раунде она не сможет устоять. Она ждала этого, руки широко расставлены под водой, готовые обнять сына. Когда он толкнул ее, она податливо упала на спину. Первой наступала голова, так что его лицо проскользнуло по груди, сосок которой был скрыт. Она охватила его руками, обняла за задницу и потянула вслед за собой. Охватила своими ногами его за бедра, прижавшись киской к его промежности. Теперь она почувствовала его член уже между своих ног. Он был не твердый, но это ее не беспокоило. Под водой все равно все в беспорядке. Она крепко сжала своими бедрами его. Сын попытался вырваться, но она зажала его медвежьей хваткой. Она прижала его к своей груди, почувствовала его кожу, прижимающуюся к твердому эрогированному соску. Когда она почувствовала, что продолжать оставаться в этой позиции дольше уже не будет выглядеть невинным, она его выпустила. Они всплыли одновременно. Джон тяжело дышал, как и она, хотя и по разным причинам. Она чувствовала себя животным, требующим секса на самом основном уровне. Когда она взяла его за руку и повела туда, где глубже, он последовал следом.

— Малыш. — Каждый ее вздох был затруднен. — Помнишь? — Она отвернулась от него и положила его руки вокруг своей шеи.

— Конечно, мам.

Когда он был младше, мама часто возила его таким образом. Только теперь его руки смогут случайно удушить ее, если будут сцеплены на шее. Она поняла это и подняла свои руки.

— Ниже, — сказала она.

Он сцепился руками, скрестив их над ее грудями. Она едва могла удержать стон, когда почувствовала, как ее грудей касаются его предплечья. Затем она поплыла, а Джон поплыл следом. Была еще одно различие между сейчас и когда он был моложе. Сейчас, когда она занимала горизонтальное положение, промежность сына начинала стукаться о ее попку. Она почувствовала это и ее глаза закрылись от удовольствия. Ее 18-летний сын обнимал ее поверх ее грудей, а его член тыкался ей в попку. Она плыла и чувствовала себя в раю. Поплыла еще быстрей, и его руки начали соскальзывать на ее груди. Он пытался ухватиться плотнее. Но она начала плыть еще быстрее, так что он не мог сдвинуть руки обратно. Теперь они обнимали ее соски, в том числе и обнаженный. Ее увеличившаяся скорость вдобавок добавило горизонтальной устойчивости, что означало, что его член еще чаще стал тыкаться ей в попку. Она чуть не кончала от этого.

Джон почувствовал, что начинает возбуждаться. Он возвратился мыслями к тому месту, когда она натирала Сэм лосьоном. И он знал, что его руки касаются ее груди. Он хотел переместить их выше, чтоб не касаться сосков, но она слишком быстро двигалась. Если бы он отпустил ее, то быстро оказался бы далеко позади. Потом начала проявляться эрекция. Он понял, к чему это приведет, когда почувствовал, как его член начал тыкаться в мамину попку. Он всего лишь чуть-чуть встал, так что он надеялся, что она не заметит. Он безуспешно пытался держать член вне соприкосновения с ее попкой, пытаясь быть на поверхности воды. Но ее попка всплыла тоже, так что теперь его член уже не тыкался, а просто давил на нее. У него не осталось выбора, так что он просто позволил члену давить куда выходило. В отличие от сына, его мать хорошо осознавала, что там ей давит. Вообще-то, когда он попытался приподняться, она намеренно подняла выше и свое тело. И теперь он был в ловушке, ее ловушке. Она тяжело вздыхала от каждого взмаха рук, надеясь, что сын подумает о ее вздохах, как об усилиях плыть. Она почувствовала, что его член все растет, чувствовала, как он начинает давить меж половинок ее попки. Она так же чувствовала, как его руки сжимают ее грудь. Это уже было слишком. Она достигла оргазма, пока плыла, вдавливая свою попку вверх, ерзая телом из стороны в сторону от движения рук, так что ее груди терлись об его ладони, а ее попка о чего член.

Теперь Джон уже достиг такой эрекции, что больше не мог оставаться в этом положении. Он очень хорошо чувствовал, что его член вжимается между половинок ее попки и не понимал, как она этого не чувствует. Боясь, что она почувствует, он отпустил ее. На самом деле он чувствовал отвращение к себе, и опять попытался отнести эрекцию к ситуации между его матерью и Сэм. Но Сэм была на пляже. И он не мог отрицать, что ощущение того, как его член трется о попку его матери было просто восхитительным. Она немедленно остановилась, когда он отпустил ее, и сразу же скользнула рукой в трусики. Два пальца ласкали киску, а остальные щипали ее эрогированный сосок, вставший на ее собственного сына. Она болтала ногами, чтобы оставаться на плаву и повернуться лицом к сыну. Она улыбалась ему, и в тоже время ласкала себя. Джон улыбался в ответ, немножко обеспокоенный, вдруг она заметила его эрекцию.

— Мы достаточно далеко, — прокомментировал он. И правда. И никого рядом.

— Ммм, — промычала она.

Она неистово работала пальчиками в своей киске. Ее сын, не зная об этом, поплыл к ней. Ее челюсть отвисла, глаза полуприкрыты. Джон подумал, что это от усталости. Он подплыл еще ближе, но не видел того, что творится под водой. Все что он видел, это отражение синего неба. Она продолжала мастурбировать и ласкать свою грудь. Рука переместилась к другой груди и освободила ее от ткани. Она щипала и сжимала ее, чтобы дать удовольствие обеим. Когда Джон подплыл достаточно близко, она наклонилась и поцеловала его в щеку. Он удивился, но не отстранился.

— Я тебя люблю.

И она снова поцеловала его, теперь уже в губы. И снова настал оргазм, взорвавшийся удовольствием между ее ног. Она громко простонала.

— Ооо, — кричала она, содрогаясь в оргазме.

Когда зрение прояснилось, она увидела, что сын смотрит на нее участливо.

— Мам? Это схватки? — Она лишь кивнула, благодарная за удобную причину. — Давай я тебя вытащу.

Джон заставил ее обхватить руками его грудь, так же как он держал ее. И быстро поплыл к берегу. Ее груди сильно вжимались в его спину. Она осознала, что оба ее обнаженных соска тыкаются ему в спину, и наступил новый оргазм, отчего она слегка простонала. Он воспринял это, как проявление ее боли и поплыл еще быстрей, что еще более стиснуло их тела. Ее промежность плотно прилегала к ягодицам сына, и опять наступил оргазм, опять стон. Она заставила свою киску плотно прижиматься к ягодицам, и испытывала один оргазм за другим. Когда они выплыли на мель, она только успела прикрыть соски топиком.

Его мать думала, что ее тело уже ничего не чувствует от удовольствия, но поняла, что это не так, когда он обнял рукой ее за бедра. Это вызвало еще один взрыв удовольствия между ног, последний. Ее ноги так подкашивались, что даже не требовалось притворяться травмированной, когда он уложил ее.

Часть 4

На полпути мама Джона вспомнила некоторые чувства по отношению к сыну и слегка отклонилась. Он оглянулся, но она лишь прихрамывала. Честно говоря, она вовсе не хотела сейчас находиться рядом с ним. Будучи в муках страсти, она забыла все причины и последствия и просто отдалась желанию. Теперь же оно было удовлетворено, и голова прояснилась, и она осознала, что сегодня произошло. О боже, это же был ее сын. Что, черт возьми, она сделала. Она чуть не соблазнила его. И она очень сомневалась, что он этого не заметил. Она чувствовала, как у него стоит, когда они плыли вместе. Но, опять же, это все ее вина. Ее действия привели к тому, что он просто не мог не возбудиться, ему всего лишь 18, а она немолодая и привлекательная женщина, которая очень сексуально его касалась.

Когда они достигли лагеря, она не осмеливалась даже поднять на него взгляд, а просто плюхнулась на живот на солнце. Слишком дискомфортная ситуация, так как оба боялись его эрекции. Понял ли ее сын смысл ее действий в воде она не знала, и боялась даже подумать об этом. Она прикрыла глаза, когда солнце начало сушить ее спину и решила больше не проявлять ничего сексуального к сыну. Потом она постаралась выкинуть все мысли из головы.

Джон сидел в тени, под зонтиком, взор в океан (так как Сэм в пределах видимости не было). Он не подозревал, что эротический контекст, инициированный его матерью, был направленный. Если б это была другая женщина — без вопросов, но он не был готов принять то, что его мать рассматривает его как сексуальный объект. Он предположил, что его возбуждение — следствие его больного разума, и это вызывало ужасное чувство отвращения. Что за урод? Он вздохнул, не уверенный, что хочет отвечать на этот вопрос. Он взглянул на свою мать, которая лежала на животе, на солнце... и заставил себя не бродить взглядом по ее телу. Однако, он не мог отрицать факта, что она была почти обнажена, одетая только в топик, который слегка прикрывал ее груди, и трусики, которые покрывали лишь половину попки. Он снова вздохнул и встал. Достал свежее полотенце из сумки и пошел на солнце, на другую сторону от зонтика. Ему нужна была некая дистанция. Но она посмотрела на его передвижения и позвала его в тот момент, когда он уже готовился расстелить полотенце.

— Малыш.

Он осторожно ответил, смотря на нее слегка из тени.

— Да?

Мама решила, что ей надо доказать самой себе, что это тяга к нему прошла, и она не была ни в каком смысле ненормальной.

— Почему бы тебе не прилечь здесь?

Джон застыл в неуверенности. Зачем она это делает? Вскоре его мысли потекли по тому же руслу, что и у мамы. Он хотел, нет, он нуждался в том, чтобы доказать себе, что он не извращенец. С этой мыслью он поднял полотенце и двинулся в тень. Когда он подошел, она сказала:

— Оставь это.

Только через секунду до него дошло, что она говорит о полотенце.

— Мое уже мокрое и нет причин портить еще одно. — Она чуть сдвинулась на полотенце, оставляя ему место.

Джон отложил свое и вышел на солнце. Перед ним лежала его мама, ее мокрые волосы были позади и все ее тело блестело. Она все еще лежала на животе, но приподнялась на локте, слегка повернувшись посмотреть на него со стороны руки, на которой лежала голова. Как бы он ни пытался, он не мог не смотреть на ее тело. Черт возьми, думал он, она очень сексуальна. Ее загорелая кожа выглядела еще более дразнящей из-за капелек воды покрывающей ее. Будучи далеко за тридцать, она работала над собой и была в отличной форме. Его глаза уставились на ее ступни и проследовали вверх по икрам, любуясь формой. Далее шли прекрасные бедра, а чуть выше, очень подтянутая и округлая попка. Трусики плотно прилегали к ней, оставляя мало чего для воображения. Вдобавок они были мокрые. А выше, после бедер, изящный изгиб ее спины, который шел дальше и чуть скручивался, когда она на него смотрела. Это позволило одной ее груди стать полностью видимой, тяжело висящей в тесемках купальника, дразня его своей полнотой от того, как она провисала. Когда он добрался до лица, он увидел, что она улыбается. Он не смог удержать улыбку в ответ, потому что он действительно любил свою маму. Он жаждал той невинной любви, и надеялся противостоять другому чувству, рождающемуся в промежности.

— Вот. Ложись рядом, тут есть место.

Мама Джона сдвинулась влево, но всего лишь чуть-чуть. Полотенце было недостаточно широким, а она не потрудилась дать ему достаточно места. "Это часть теста", — сказала она себе. Черпая смелость в своем собственном тесте, Джон представил, что это маленькое пространство достаточно большое. Он встал на колени, одно колено коснулось маминой коленки, а другое было на краю полотенца. Когда он улегся, мама улеглась опять на живот. Джон тоже. Он чувствовал, как длинная мамина нога касается его, чувствовал что бедра прижимаются друг к другу. Оказалось, что руку положить некуда. Руки мама были под головой, но предплечье было как раз где его голова, и там места не было. Поэтому он просто положил ее между ними. Но он явно чувствовал, как она касается маминой груди в этом положении.

Огромное возбуждение пробудилось у Джона в штанах, прижимаясь к песку. Он был дурак, когда поверил, что это не подействует. Его мама была рядом, почти обнажена, и они касались боками. Возбуждение переполнило его, и он попытался держать дыхание ровным. Его мать чувствовала себя гораздо лучше. Она тоже чувствовала, что их тела касаются, особенно у груди, но это было нормально. Если бы она знала, насколько сейчас возбужден ее сын, то не была бы так спокойна. Но она решила, что сын вообще ничего не чувствовал этакого, а его возбуждение — результат ее действий, так что все хорошо. Это спокойное чувство поглотило ее и скоро она совсем забыла, что рядом ее сын. Чуть позже на нее наконец накатила усталость от тех оргазмов, что она пережила, и она уснула.

Джон, тем временем, сразу после того, как улегся, начал ерзать бедрами по песку, пытаясь двигаться настолько незаметно, насколько возможно. Он двигался очень незаметно, так чтобы не побеспокоить маму, и плавал в волнах удовольствия от члена. Он наслаждался легкими трениями их тел при каждом движении. Именно она так сильно возбудила его, и, хотя он провалил тест, но потихоньку начал смиряться с этим. Просто тот факт, что она его мать, и это все неправильно, доставляло еще большее удовольствие. Когда он услышал ее первый всхрап, в голове начался фейерверк. Это был шанс! Посмотрев по сторонам, он увидел, что людей еще поубавилось. Уже вечерело, так что большинство уже разошлись по домам. Мягко он чуть отодвинулся от матери и повернулся на левый бок, смотря на нее. Ее спина глубоко поднималась и опускалась, а храп был слышен довольно хорошо. Она спала. Ободренный этим наблюдением, он медленно двинул правую руку по направлению к ее телу, накрыл его. Так нежно, как только мог, он коснулся одним пальцем стороны ее груди. Когда он убрал его, то увидел что след прикосновения сразу исчез. А она не проснулась.

Его член пульсировал, но он заставил себя двигаться очень медленно, чтоб получить как можно больше. Он снова двинул руку к ее груди. Теперь он коснулся ее всеми четырьмя пальцами, наблюдая за реакцией, и чувствуя, что его член становится еще тверже. Она не пошевелилась и в этот раз, так что он коснулся груди и большим пальцем, и слегка сжал. Она чуть двинулась от этого, но дыхание было глубоким и медленным и она все еще храпела. Джон ощущал мамину грудь, восхищенный тем, что он делает. До этого момента он бы никогда не поверил, что это сделает. Но сейчас он касался груди собственной матери, и очень сексуально. Это будоражило. Не в силах сопротивляться, он просунул всю руку под ее грудь. Ее топик сполз от этого движения, и его глаза широко распахнулись, когда он понял, что обнимает обнаженную грудь. Он ощущал сосок в в своей ладони, и ощущение было завораживающее. Его дыхание стало прерывистым, настолько он был поглощен желанием. Мама продолжала храпеть, несмотря не его прикосновения. Так он лежал пару минут, рукой лаская ее грудь, разумом боясь, что она проснется. Он знал, что пора остановиться, но не мог. Руки не слушались.

Осмелев еще больше, из-за того, что он думал, что она крепко спит, а так же, потому что был слишком возбужден, чтобы о чем-то еще думать, он протянул и левую руку. Положил ее на низ спины, прямо надо трусиками, и ощущал, как она дышит, сверху и снизу. Медленно скользнул рукой по талии и, не может быть, по ее попке. Он трогал маму за грудь и попку! Может это сон? Рядом к воде прошел человек, взглянув на них всего лишь мельком. Джон заметил это и почувствовал себя настолько виноватым, что чуть не убрал руки. Но потом он увидел, что человек вовсе не обратил на них внимания. Наверное, он подумал, что это любовники, а это была не такая уж и редкость. Ухмыльнувшись, Джон снова переключился на маму, думая, что бы сделать дальше. Его член был как палка, как камень, никогда до этого такого не было.

Очень медленно он просунул пальцы под трусики, ползя по обнаженной ягодичке. Пальцы достигли расщелины на попке, и он осмелел настолько, что скользнул средним пальцем по ней вглубь. Мама чуть шевельнулась и издала нежный звук. Что это было? Боже мой, подумал он, ей снится! Он помассировал пальцами мамину грудь и был вознагражден еще одним тихим стоном. Сходя с ума от возбуждения, стал обдумывать происходящее. Может ей снится эротический сон из-за его прикосновений? Его подозрения подтвердились, так как она начала вжимать свою грудь в его руку. Он ждал, чуть позже она опять начала похрапывать. Одна его рука все еще обнимала снизу ее грудь, а другая лежала на ее попке. Не в силах ждать дольше, он пододвинулся к ней ближе. Вынужден был лечь на свою руку, чтобы быть достаточно близко, ну да ладно. Сейчас же он испытал сильнейшее удовольствие от того, что его член коснулся ее сквозь штаны, прямо стороны попки. Она не пошевелилась, так что он нажал чуть сильней. Чуть двигая руками, массируя ее грудь и попку. Почувствовал, как ее сосок растет в руке, и услышал еще один стон.

Единственное, чего он не знал, что это был стон ее удивления. Его тычки разбудили ее, она вздохнула и открыла глаза, когда почувствовала, что какие-то руки ласкают ее тело, и что-то твердое тыкается ей в бок. К счастью, она взяла себя в руки до того, как усесться, и успела понять, что происходит. Ее сын воспользовался тем, что она уснула. Она крепко зажмурилась, а ее киска моментально промокла. Она не могла сдержать стонов от того, как ее сын ласкает ее голую грудь, а другой рукой, о боже, другой рукой он полз по ее попке. А эта твердая штука в боку, это его член! Она простонала, и почувствовала, что он замер. Одна половина Джона очень хотела, чтобы она проснулась, широко развела ножки и он бы ее прямо здесь оттрахал. Но другая половина определенно этого не хотела. Когда он услышал ее стон, победила вторая половинка, и он замер. Он решил убрать руки, но она уже почти проснулась, так что это бы ее совсем разбудило. Так что он просто ждал. Через несколько минут ее дыхание опять стало глубоким и послышался легких храп. Он опять начал тереться членом об ее ногу, но так, чтобы не разбудить.

Конечно же, она не спала. Наоборот, она наслаждалась каждой секундой. Ее тело чутко реагировало на все движения его рук и члена. То, что он касался ее груди, попки, бока было самим удовольствием. Ее милый сыночек уже подарил ей несчетное количество оргазмов, но ничто не могло сравниться с тем, что было сейчас. Они шли один за другим и не прекращались, сливаясь в один нескончаемый оргазм. Она лишь пыталась не закричать в голос. Она начала поскуливать, и почувствовала, что частота трения его члена о ее бедро увеличилась, и он не мог это остановить. Она делала все, чтобы казаться спящей, и не двигаться, но не могла сдержать стонов. Это было необычайно, она никогда такого удовольствия не испытывала. Ощущение его члена на ее теле, его рук ласкающих ее грудь и попку, было чем-то, превосходившим все ощущения, который она когда либо испытывала за свои 37 лет.

Джон тоже начал поскуливать. Он остервенело терся членом о чувствительную кожу маминой попки. Он слышал, что она стонет, но полагал, что это во сне, так как она не двигалась. Вдобавок, если бы знала, что происходит, то не лежала бы так спокойно. Нет, решил он, ей просто что-то снится. Хотя это и не уменьшало удовольствия. Он ласкал грудь и попку своей матери и был готов кончить на нее. Он ерзал пальцем по впадине ее попки, что вызвало более громкие стоны. Он еще быстрей задвигал бедрами, чувствуя, как низ его очень чувствительного члена терся о нее. Неудовлетворенный этим, теряя всякий контроль, он вытащил руку с ее задницы и освободил свой пульсирующий член и снова начал вдавливать его в мамино бедро, лаская основание ее мягкой кожей.

Ободренный звуками, которые она издавала, который становились все громче и чувствуя наступающий оргазм, он пододвинул кончик пальца еще ближе к дырочке ее попки. Он дергал бедрами все быстрей, ерзая членом вверх-вниз по ее бедру, прижимая его рукой. Все быстрей и быстрей. Если бы кто-нибудь увидел их сейчас, то был бы действительно заинтересован в том, что тут происходит. Все быстрей и настойчивей. Прямо перед тем, как кончить, он просунул кончик пальца ей в попку. Погрузил его до второй фаланги, отчего она еще громче застонала. Краем сознания он понимал, что она уже не спит. На этой мысли он и кончил, точнее обкончал ее всю. На бедро, спину. Все кончал и кончал, и не мог остановиться. Сперма попала на низ спины, и он крепко сжал ее грудь. Она закричала в экстазе, хотя сказать, что у нее наступил оргазм, было бы некорректно. Она непрерывно кончала на всем протяжении этого акта. А теперь она просто взорвалась. Ее киска как будто взорвалась соками и горячей липкой смазкой. Сперма ее мальчика, покрывающая ее спину, просто свела ее с ума, отчего ее киска еще больше потекла. Но она вообще не двигалась, она не могла, не могла посмотреть на сына. Боже, прошу тебя. Пожалуйста, пусть он подумает, что я сплю. Так не бывает, но пусть он думает, что я сплю.

Когда они закончили, оба тяжело дыша, Джон мягко оторвал руки от ее тела. Легчайшими касаниями полотенца промокнул все следы спермы на ее спине. Он действовал так, будто она и правда спала, но где-то в глубине себя он знал, что это не так. После этого он забрал полотенце с собой в воду, чтобы отмыть.

Часть 5

Когда Джон вернулся, людей на пляже еще поубавилось. Солнце висело над самым горизонтом, и люди расползались по домам. Однако бледный свет не мешал его матери загорать. Она все так же лежала на полотенце, на спине, ноги раскинуты, руки по сторонам, ладонями вверх. Позади лежала пустая бутылка из под воды, которую она вылила на себя. Это было нормально, но сейчас Джон заметил, насколько прозрачна ткань купальника. Ее соски явно проступали сквозь кусочки ткани, которые были топиком. Они лишь слегка были прикрыты этими кусочками. Они так явно были видны, что, казалось, что она без топика вовсе. Трусики были не менее прозрачные, так что он вдруг явно увидел губки под ними. Разве она всегда так одевалась на пляж? Он осознал, что всегда, только раньше он этого не замечал. Их взгляды встретились. Его мама знала, что он ее хочет, а он начинал подозревать, что она испытывает то же чувство к нему. В их глазах промелькнуло взаимопонимание, и Джон отвернулся. Он ушел под зонтик.

— Малыш?

Ее голос прозвучал нормально, но Джон не верил, что с его голосом тоже все хорошо. Он ограничился взглядом.

— Подойди сюда, милый.

Он подчинился. Пока он приближался, его взгляд метался между ее лицом и грудями. Солнце светило ей в глаза, но она заметила, что он смотрит на ее грудь. Это ее начало возбуждать.

— Можешь принести воды?

Джон посмотрел на пустую бутылку. Неподалеку был фонтан, откуда они брали воду.

— Конечно.

Он обошел ее, наклонился поднять бутылку. Его задница была рядом с ее лицом. Когда он повернулся, то по ее невинной улыбке понял, куда она смотрела. Когда он вернулся, мама уже встала. Ее купальник был абсолютно прозрачный, тело все еще влажное. Джон отдал ей бутылку, и неожиданно оказался в ее объятьях, ее руки сомкнулись на его спине. Ее груди прижались к его груди, бедра прикоснулись к его бедрам. Тела соприкоснулись, от этого у Джона начал вставать. Член начал упираться в промежность матери, но она лишь еще сильней прижалась к нему. Она поцеловала его в щеку и прошептала в ухо:

— Спасибо, дорогой.

Мама развернулась и наклонилась положить бутылку на песок. Она была слишком близко к нему, так что ее попка вдавилась ему в промежность. Уже второй раз за этот безумный день он ощущал, как его член вдавливается в ее попку. Она оставалась в этом положении определенно дольше, чем требовалось, притворяясь, будто ставит бутылку как надо. Он заметил, что впадина на ее попке полностью видима — наклон позволил трусикам сильно сползти вниз. Когда она выпрямилась, ее попка так и осталась на виду, но она не попыталась это поправить. Она дразнила его! Его собственная мать дразнила его! Она повернулась к сыну и еще раз его обняла. Теперь она не прижималась к нему бедрами, так как видела его огромную эрекцию и не хотела гнать лошадей. Правда она терлась о него грудью, и поцеловала в другую щечку. Когда она отошла, то по реакции заметила, что это сработало. Он открыто пялился на ее груди, где оба соска чуть не выглядывали из-под бюстика из-за того, что она терлась о него. Джон любовался огромными ореолами вокруг сосков обоих грудей. Конечно же она притворилась, что этого не замечает, а наоборот, прогнулась, выставляя напоказ их в притворном напряжении.

— Ммм. Уже поздно.

Розовые соски поглотили все внимание Джона, и он едва ли понял, что она сказала. Она еще разок потянулась, отчего один сосок выполз наружу. Импульсивно Джон подошел к ней и обнял, прижавшись к соску грудью.

— Мам, я тебя люблю, — прошептал он голосом, полным желания.

Она удивилась, но мягко подалась к нему, чувствуя как его большой член, объект ее желания, вжимается между ее ног. Но неожиданно для нее он отстранился, смущенный, и она поняла, что это слишком быстро для него. Она уселась на полотенце, ноги широко разведены, облокотилась на руки.

— Посиди со мной, Джон.

Она хотела продолжить физический контакт, но, похоже, Джон не был готов к таким отношениям. Это было альтернативой. Он сел меж ее ног, спиной к ней, как она указала. Внутренние поверхности ее бедер касались его боков, его задница была рядом с ее киской. Она подалась вперед и прикоснулась к его плечам. Он вздрогнул, но скоро расслабился от ее массажа. Ее руки массировали его спину, вниз до шорт. Она прекратила массаж и стала просто его трогать. Ее пальцы скользили вверх и по сторонам, вызывая дрожь. Она чуть пододвинулась, и ее бедра коснулись его зада. А нежные поглаживания продолжились, теперь вниз по рукам, заставляя их дрожать от удовольствия.

Жаждя быть еще ближе к матери, Джон откинулся назад. Он почувствовал, как ее груди прижались к спине, а руки ласкали его грудь. Массаж прекратился, и они просто наслаждались моментом. Оба тяжело дышали. Дразнящее табу инцеста маячило перед ними, но они уже были готовы перейти грань. Она провела руками вниз по животу, а он ласкал вверх-вниз ее бедра. Чуть сдвинув тазом назад, тесно прижался своей заднице к ее киске, крепко прижимая ее бедра к себе. У него перехватило дыхание, когда он почувствовал ее пальцы на своих бедрах, ползущих по его шортам и эротично поглаживая. Она сильно гладила его бедра, но не касаясь члена, боясь, что это его спугнет. Он уже давно перешел эту точку. Он ерзал телом по ее, чувствуя, как о его спину трутся ее соски. Ее руки продолжали ласкать его с любовью, и он отвечал тем же, лаская ее ноги. Его пальцы теперь скользили вниз по бедрам, и вверх до попки. Она стонала.

— О, мальчик мой, — вздохнула она.

— О, мама, — тяжело застонал в ответ.

Не в силах сдержаться, он повернулся к ней. Какая-то парочка невдалеке их заметила, но Джону и его матери на это было глубоко плевать. Ее ноги были широко распахнуты, и она (как и он) тяжело дышала от страсти, на лице проявилось сильнейшее возбуждение. Ее топик приподнялся над грудями от того, как он терся об нее, и теперь они стали полностью обнажены. Он взобрался на ее тело и улегся сверху. Они застонали, когда их бедра соприкоснулись, член сильно давил на истекающую мамину киску. Он наклонился поцеловать ее мягко в губы. Он хотел лишь быстрый поцелуй, но он быстро превратился в другой, их языки переплелись в сексуальном порыве. Джон ерзал и стукался бедрами о ее бедра, сходя с ума от удовольствия. Он голодно посмотрел на ее груди и она, видя, чего он хочет, приподняла одну грудь в приглашении.

Джон чуть спустился вниз, но не отрывая члена от матери, ерзая им по бедру. Он облизнул губы и посмотрел на нее. Ее глаза были полуприкрыты, но она увидела это его движение и кивнула, постанывая. Она опять приподняла грудь, отчаянно нуждаясь в нем. Джон ответил, еще раз облизнувшись, и жадно охватив губами вершину этого холмика. Она закричала, когда он начал сосать, крепко обнимая его своими ногами и выгибая спину, приближая свои чувствительные груди к нему поближе. Одна из его рук ласкала другую грудь, но это не сравнить было с ощущением от того, как он сосал первую. Это всегда ее заводило, когда он был маленький, а сейчас он вырос, и это явно сексуальное действие было почти невыносимо приятно.

Она позволила ему сосать все жестче. Он так яростно сосал, что это было больно, но она не останавливала его, постанывая от удовольствия и боли сразу. Невероятно, но она почувствовала, как что-то рождается где-то глубоко внутри груди. Он так сильно сосал, что она ощущала это прямо изнутри. Где-то внутри появился зуд возбуждения, распространившийся по всему телу, а из соска появилась маленькая струйка молока. Она была совсем тоненькой, и она абсолютно не понимала, откуда это взялось, но ей было наплевать. Сыну тоже. Он почувствовал молоко на губах, и это еще больше его завело, он начал высасывать мамину грудь. Она выгнулась дугой и пыталась не потерять сознания от удовольствия. Их бедра были плотно прижаты друг к другу, еще плотней от желания заняться любовью. Мать Джона представляла, как займется с ним любовью, но теперь она поняла, что это будет жесткий трах. И, о боже, как она этого хотела. Пока он сосал, она начала снимать с него шорты. Бедрами, потому что ее пальцы впились в его спину почти до крови и совсем не слушались ее. Она не могла заставить свои руки спуститься, чтобы снять трусики, так что просто терлась киской о его член в полной фрустрации. Как же она хотела почувствовать его внутри себя.

Молоко в груди кончилось, и Джон быстро припал ко второй груди. Он тоже хотел трахнуть свою мать, но сначала высосать молоко. Он сосал долго и страстно, полизывая и покусывая сосок, и при этом терся членом о ее промежность. Ее руки скользнули на его обнаженную задницу, он простонал. Она начала его подгонять шлепками.

— О, мой мальчик!

Он приостановился, оторвавшись от груди взглянуть в лицо. Глаза были полуприкрыты от наслаждения, и она улыбалась. Она еще раз шлепнула его, отчего он громко вздохнул.

— Какой плохой мальчик, — проворковала. — Хочешь трахнуть мамочку, да? Ну так вперед!

Шлепнув его еще разок, оставив яркий след на попе.

— Трахни меня!!

Это для Джона уже было слишком. Он спустил трусики своей матери на бедра и вбил член глубоко в ее истекающую соками киску. Оба закричали, не обращая внимания на то, что кто-то мог это видеть. Она кричала в экстазе от того, как его большой член терзает ее тело. Начала подмахивать бедрами, все быстрей, сжимая его задницу и вжимая в себя. Джон ожесточенно таранил ее, он очень хотел ее, наслаждаясь неправильностью этого действа, да еще и публично. Но им было все равно. Двигались в одном такте, когда он шел вниз, она выгибалась вверх. Их взгляды встретились, и они слились в глубоком поцелуе. Джон перекатился на спину, в ожидании, что она его оседлает. Он хотел, чтобы она была активной половиной, и она стала, ерзая по нему бедрами, поднимаясь и опускаясь. Джон сжал ее груди, а она наклонилась, позволяя ему пососать их. Она хотела, чтобы это никогда не кончалось, настолько было хорошо. Тем более, что никто из них еще не кончил. Наслаждение все росло, а они все трахались, долго, ожесточенно, а Джон ласкал ее грудь. Его руки обвились вокруг нее, в основном концентрируясь на заднице, сжимая и пошлепывая ее так же, как недавно она его.

Джон вдруг поднялся, уложил маму на спину и взял контроль. Он двигал тазом очень быстро и глубоко, погружаясь до самого дна. Он чувствовал, как ее горячие мышцы обнимают член, когда он двигался в ней.

— О боже, мам!, — закричал он.

Пара, находящаяся неподалеку посмотрели друг на друга, удивленные, но ни Джон ни его мать этого не заметили. Они подходили к совместной кульминации. Скорость увеличилась до бешеного темпа. Они теперь были как животные, хотящие только секса, не обращая внимания на то, кто они есть. Они занимались инцестом, и обожали каждое мгновение этого. Джон чувствовал, что сейчас взорвется, внутри нее, а судя по ее широко распахнутым глазам, она тоже. Они двигались очень быстро, даря удовольствие себе и другому.

— Я люблю тебя, мам! — воскликнул Джон.

— Я тоже люблю тебя, дорогой!! — простонала она в ответ.

И началось. Они не знали, как долго это длилось, но точно, что никогда они не испытывали ничего похожего на это. Его член пульсировал, изливая сперму в нее. Глаза закатились. Его мать в это же время достигла оргазма, распространяющегося от всего его члена. Они все кончали и кончали, не замечая времени и слившись в совместном оргазме невиданной силы. Они уже не знали, где кто, они чувствовали себя единым целым, единым организмом, липким от соков и спермы. Они стонали и рычали, а оргазм все не кончался, один долгий бесконечный оргазм.

Через какое-то время они все еще были рядом. Джон лежал на своей матери, член глубоко внутри маминой киски. Ее ноги обвивали его. По его спине катились капельки крови от того, что она его расцарапала. Они целовались, лица ласкали друг друга, когда каждый голодно напал на губы другого. Находящиеся рядом люди странно на них смотрели, так как слышали, что они кричали что-то про то, что это мать и сын. Но, в конце концов пришли к выводу, что это просто часть сексуальной игры, так как она была слишком молода, чтобы быть его матерью, да и слишком это было дико, чтобы быть правдой.

Они так и лежали, а солнце зашло за горизонт, Джон все так и был внутри ее. Никто из них не произносил ни слова, они были слишком взволнованы и смущены, чтобы встретиться взглядом без страсти и неловкости. Чуть позже его член снова налился кровью и их бедра опять задвигались навстречу друг другу.